В один из мартовских дней мы с Еленой Пузыниной по приглашению начальника сектора ЛЯР Андрея Фомичева и его команды, работающей на установке АКУЛИНА, отправились в лабораторию, чтобы рассказать читателям, чем заняты сотрудники сектора и их коллеги из Польши.

Андрей Фомичев: Команда Варшавского университета под руководством профессора Марека Пфютцнера обратилась к нам с просьбой испытать новую методику регистрации радиоактивных распадов ядер, основанную на оптической время-проекционной камере. В камеру размерами 30х30х20 см, наполненную смесью аргона и гелия, имплантируются радиоактивные ядра, которые там останавливаются и претерпевают распад. Момент остановки ядра и тип распада (мгновенное или задержанное во времени испускание одной или нескольких частиц) фиксируются с помощью оптической CCD камеры и фотоэлектронного умножителя.

Гжегож Каминьски, старший научный сотрудник: Оптическая камера фотографирует все траектории частиц в 3D пространстве, а временная отметка поступает от ФЭУ, в итоге мы получаем информацию о типе распада.

А.Ф.: Нами изучались разные экзотические распады. Например, гелий-8 после бета-перехода в литий-8 распадается на три частицы: тритон, альфа и нейтрон. Это достаточно редкий и малоизученный канал распада. А сейчас мы имплантируем в камеру бериллий-11. Примерно в середине камеры частица останавливается и во время остановки с большой вероятностью претерпевает распад. Нас интересуют очень редкие каналы распада с испусканием альфа-частицы и протона. Если Be-11 или иная частица пролетает камеру насквозь, то вероятность распада, естественно, сильно падает.

В 2007 году эта методика была впервые отработана здесь на установке АКУЛИНA. Наблюдался распад лития-8, который переходит в бериллий-8 и испускает две альфа-частицы, вылетающие, как правило, в разные стороны под углом 180 градусов. Кроме этого для тестов использовались другие реперные частицы: кислород-13 и углерод-9, схемы распада которых хорошо известны. Когда все аспекты методики были изучены и отлажены, это оборудование поехало на первый эксперимент в Мичиганский университет, США. Там сенсационно был обнаружен двухпротонный распад железа-45.

Г.К.: Это был первый такой случай. Ожидали, что получатся два протона для Fe-45, и их увидели, а поскольку аппаратура позволяла регистрировать любое количество протонов, то позднее в GSI впервые наблюдалась эмиссия трех протонов для аргона-31. Был также опыт с гелием-8 в Дубне, с гелием-6 в CERN, снова в Дубне два года назад, когда одновременно изучались два изотопа: сера-27 и фосфор-28.

А.Ф.: Все успешно работает, результаты опубликованы в престижных журналах, есть планы будущих экспериментов в ведущих лабораториях мира RIKEN, CERN, GSI.

Г.К.: Мои польские коллеги приехали с кафедры физики Варшавского университета. Сейчас здесь работают и аспиранты (их больше) и студенты, это каждый отдельный персонаж, подающий надежды в науке.

На снимке слева направо: Войчех Доминик, Андрей Фомичев, Наталия Соколовска, Андрей Безбах, Александр Горшков, Ева Адамска, Гжегож Каминьски, Зенон Янас, Ву Дус Конг.

Профессор Войчех Доминик: Это сотрудничество началось, мне кажется, в 2005 году. Тогда мы создавали эту камеру с оптическим съемом информации. И так получилось, что на сепараторе АКУЛИНА были обеспечены хорошие условия, чтобы сделать измерения, — сначала настройка детектора, потом пошли физические задачи, причем они менялись от года к году. В этом году мы изучаем бериллий-11, и получилось, что во время этого эксперимента мы нашли новый способ набора данных, который раньше не использовали.

Эксперименты и установки развиваются, каждый раз рождаются новые идеи. Как вы видите — много молодых людей вокруг, старый только я. То, что сюда охотно приезжает молодежь, это очень хороший показатель сотрудничества между польским университетом и международным институтом, который находится в России, и этой группой, которая ставит здесь эксперименты. Это очень хорошо получается. Есть связи, есть общие гранты, программы, договоры. И мы сотрудничаем с группой Андрея Фомичева не только в Дубне, но тоже и в других местах: американские университеты, CERN, GSI, RIKEN. Больше десяти лет назад мы начали сотрудничать с Дубной, и, по-моему, это очень полезно и для группы Андрея Фомичева, и для нас. Так что каждый год, каждый эксперимент приносит что-то новое — есть новые задачи, приходят новые люди, некоторые первый раз в эксперименте, приходит новый опыт. Здесь в ЛЯР также наблюдаются изменения: планируются эксперименты более крупного масштаба, создаются современные установки, аппаратура вокруг, которую они осваивают и начинают активно применять в эксперименте.

— Это ваши студентки вокруг нас?

— Да, есть те, что готовятся защищать магистерские работы, есть кандидаты в PhD… А трое сегодня сели на шестичасовую электричку и уехали погулять по Москве. Так что здесь еще не вся группа.

— В Дубне вы часто бываете?

— Впервые был в 79-м, и, кстати, тоже студентом, а теперь приезжаю практически ежегодно. Я участвовал в эксперименте на спектрометре РИСК в ЛЯП, в Протвино, в группе Валентина Петрухина.

Мы вместе вспомнили коллег Доминика… Кто-то есть, кого-то уже нет. Вспомнили добрыми словами Валентина Петрухина, Юрия Мерекова, Зиновия Крумштейна, Доминик передал привет Леониду Ткачеву, Георгию Шелкову, Леониду Вертоградову. Вспомнили и Ежи Кнапика, в течение многих лет руководителя группы польских сотрудников ОИЯИ, и заместителя начальника отдела международных связей Генриха Гаевского…

— С Леней Ткачевым я и сейчас участвую в его проекте по исследованию космических ливней на Байкале, только никак не выберу время, чтобы туда поехать. Кажется, программа исследований на установке РИСК завершилась в 1986 году… И кажется, наш разговор с воспоминаниями о прошедших годах и ушедших наших коллегах получается довольно печальным… Но вот совсем свежее впечатление: недавно в Сверке побывал на фотовыставке, посвященной 60-летию ОИЯИ, которую привезли из Дубны. И там на баннерах неожиданно увидел свой портрет. Не скрою, это было очень приятно!

Евгений МОЛЧАНОВ, Еженедельник ОИЯИ
фото Елены ПУЗЫНИНОЙ